Однако Джим на это не полагался. Он считал, что прибытие сервисного мастера на наземную навигационную станцию – просто совпадение, не имеющее отношения к делам экспедиции. А все наши проблемы вызваны человеческим фактором, а именно тем, что Лу со Стивом по умолчанию решили, что Яана или Бил умеют управляться с навигаторами Trimble. Из-за этого всем пришлось полагаться на обычные бытовые навигаторы, привезенные Джоном и двумя представителями Береговой охраны – Робом Такером и Доком Харманом. В результате приборы показывают неверные координаты, а потому поиски зашли в тупик.

После долгих мучений, методом проб и ошибок Альберто Беар вместе с некоторыми другими членами экспедиции установил, что неверная работа небольших личных GPS-навигаторов вызвана неправильными настройками. Эти настройки нормально работали в Соединенных Штатах, но в южной части Гренландии могут давать сбои, ошибаясь на четыреста-пятьсот метров. Джим был уверен, что это и привело к неточной расстановке флажков.

Личные навигаторы перенастроили так, чтобы они работали в Гренландии, а Альберто загрузил в приборы от Trimble координаты нужных нам точек. Потом вся аппаратура была протестирована, и оказалось, что теперь показания карманных и профессиональных приборов сходятся. Затем оборудование проверили на достоверно известных координатах базового лагеря: все показатели совпали.

– Да, ошибки случаются, – подытожил Лу. – Но важны не они сами, а то, как их устраняют.

На третий день нашего пребывания на леднике наконец все наладилось. И очень вовремя, потому что еще немного, и отношения между руководством North South Polar и Береговой охраной совсем бы разладились. Приведу для примера один из их диалогов у штабной палатки. Этот обмен мнениями очень хорошо отражает настроение сторон.

– Мы почти уже готовы собраться и эвакуироваться отсюда, – говорил Джим Лу. – Дело абсолютно не движется.

– Ну что ты от меня хочешь, Джим? – вопрошал Лу. – Чтобы я начал делать шахты во льду в произвольных местах?

– Нет, Лу, – отвечал офицер Береговой охраны, с трудом сдерживая гнев. – Я хочу, чтобы эти шесть чертовых скважин были проделаны в конкретных, заранее указанных мной местах, то есть в тех, которые были определены в результате предварительных исследований.

Далее разговор шел примерно в том же духе. А потом два руководителя экспедиции развернулись и разошлись в противоположные стороны.

В тот же день после обеда, вооружившись подготовленными «к бою» навигаторами Trimble, Ник, Альберто и я отправились к точкам Essex-1, Essex-2, а также к А, В и К, чтобы скорректировать расположение флажков. Перед тем, как покинуть лагерь, Ник и Альберто спорили о том, стоит ли нам идти в связке.

– Я бывал в экспедициях, где невозможно заняться основной работой, потому что постоянно надо принимать какие-то меры безопасности, – говорил Альберто.

Ник на это отвечал, что обещал жене вернуться живым, и вообще не стоит ходить по леднику без страховки. Альберто (отличный семьянин, отец троих детей) возражал, что он не принимает обвинения в превышении риска и пренебрежении интересами своей семьи.

Он ссылался на то, что мы пойдем по уже проверенному маршруту. Ледник там устойчив, никуда не движется, а открытые трещины мы и так заметим. Ник не сдавался: лучше потратить несколько минут на обвязку. Это время незначительно, по сравнению с тем, которое мы уже упустили по другим причинам. Зато мы гарантированно избежим неприятностей, которые могут сорвать всю миссию.

В итоге он взял верх. Мы пошли в связке: я находился в середине, в двадцати пяти метрах впереди шел Ник, а на таком же расстоянии позади меня двигался Альберто.

Мы направились на северо-восток от лагеря. Под ботинками скрипел жесткий наст. Небо было ярко голубым, каким оно бывает только в Арктике. Солнечные блики играли на льду. Нам приходилось преодолевать небольшие снежные холмы и длинные узкие низины, куда стекала вода подтаявшего ледника, и потому они были гладкими и скользкими, как каток. Вокруг ни единого признака жизни: ни растений, ни птиц, ни животных, ни насекомых – одни снега. Ник и Альберто не разговаривали, и кругом все было тихо. Эту тишину нарушал лишь звук наших шагов и дыхания, а также шорох ветра.

Так мы достигли трещины, через которую пролегли ледяные мостки шириной метра в два. Я сделал несколько торопливых шагов и быстро преодолел опасный участок, внутренне радуясь, что Ник настоял на обвязке. Если бы я упал, товарищи вытащили бы меня. Но мостки выдержали каждого из нас, и мы благополучно двинулись дальше.

Через двадцать минут мы прибыли к первой из «перспективных точек» и провели возле нее около часа, передвигая оранжевые флажки, помечая дату и время определения координат по навигаторам Trimble. Обновленные точки переместились относительно старых примерно метров на сто. Это достаточно существенная разница, а значит, полученные ранее Яаной данные сканирования надо будет перепроверять. Перед тем, как вернуться в базовый лагерь, мы еще раз бросили взгляд на заново расставленные флажки. Теперь все в порядке, как и было запланировано изначально.

Уточнение участков поиска вызвало в лагере всплеск энтузиазма. Еще больше все обрадовались, когда Яана вернулась из первого рейда и объявила, что есть некоторые аномалии неподалеку от точек А и В. По другим точкам не было никаких результатов, и все же у нас есть уже появились новые ориентиры: в двух местах имело смысл попробовать подтопить лед.

В тот же вечер я сидел в штабной палатке рядом с Яаной, просматривавшей на ноутбуке собранный за день материал. Наша финская коллега была по натуре очень спокойным и замкнутым человеком, с особым суховатым юмором. Она показала мне, как изгибаются линии на полученных изображениях, и пояснила, что, в точках А и В подо льдом действительно что-то есть, но там вполне могут оказаться пустоты или скрытые расселины. Не исключено, что именно здесь лежит самолет, но никакой уверенности в этом нет. Просто пока это единственные аномалии, которые Яане удалось отследить с момента прибытия на ледник. Ничего более определенного на данный момент не нашлось.

Поздней ночью я вернулся в свою палатку и забрался в спальный мешок. Лежать на жестком полу было неудобно, внизу чувствовался твердая шершавая поверхность льда. Спина болела, настроение было не лучшим. Хорошо еще, что в тот день мы не встречались с Уиджи, и он не задал мне сакраментального вопроса – чем закончится моя книга.

На следующее утро за завтраком Стив решил всех приободрить.

– Сегодня, наверное, самый важный день нашей миссии. Надеюсь, нас ждет успех! – восклицал он, пока все члены экспедиции ели.

В тот день и правда было запланировано много: Яана, Ник и Джон отправлялись к точке О, а Терри, Бил и Альберто должны были проверить магнетометром найденные ранее Яаной аномалии на участках А и В. Остальные поступали в распоряжение Уиджи и должны были готовить к работе насос Hotsy.

По сравнению с высокотехнологичной и «тонкой» аппаратурой – радаром, магнетометром, навигаторами Trimble и видеокамерой для съемки на глубине, которую сконструировал Альберто, – насос казался неуклюжим медведем. Он весил триста пятьдесят килограммов. По размеру этот гигант напоминал промышленный холодильник.